Солженицын умер так, как хотел
[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8]“Я спокоен, конечно, что свою писательскую задачу я выполню при всех обстоятельствах, а из могилы — еще успешнее и неоспоримее, чем живой”.
Александр СОЛЖЕНИЦЫН.
Из письма к съезду писателей. 1967 г.
Он не был пророком. В своем отечестве его передачу на телевидении закрыли “за низкий рейтинг”, а “Как нам обустроить Россию” хотя и прочитали все, но никто не сделал своей политической программой. Его книги не могли изменить власть. Они делали больше. Они меняли людей. Скольких перепахал “Архипелаг ГУЛАГ”, и сколько, прочитав всего лишь несколько десятков страниц “Ивана Денисовича”, уже не смогли жить по-прежнему.
“Я бесконечно признателен Александру Исаевичу за то, что он сделал для страны, и счастлив, что могу назвать себя его современником” — это лишь один из читательских откликов, которыми сегодня переполнена почта “МК”…
Вдова Александра Исаевича Наталья Дмитриевна рассказала “МК” о последних часах жизни супруга
— Александр Исаевич с самого утра до 20.00 работал над своей книгой в рабочем кабинете. Он чувствовал себя хорошо, ничего не предвещало беды. Сейчас можно сказать, что свой последний день он провел хорошо...
— Он успел сказать что-нибудь, попрощаться?
— Нет. Но все случилось так, как он хотел. Он хотел умереть дома, а не в больнице, и летом, а не зимой. Он умер на руках у меня и сына Степана. До 90 лет он не дожил полгода...
Когда два года назад вышли первые тома собрания сочинений Солженицына, его супруга Наталья Дмитриевна говорила “МК”, что они не верили, будто такое собрание выйдет еще при жизни. Два года назад мы говорили о “Красном колесе”, о жизни и о смерти.
Наталья Солженицына — “МК” (2006 год):
— Он много лет боялся, что умрет раньше, чем исполнит то, что он считал нужным исполнить. Он всегда спешил, считал — не успеет. Уже с начала 90-х он был готов умереть в любой день, главное он сделал. Он никогда не думал, что он доживет до такого возраста, он всегда спешил, потому что считал — не успеет…
— Вам не страшно такие слова говорить?
— Совсем не страшно, вы знаете… Александр Исаевич никогда не боялся смерти. Он всегда относился к смерти как к ступеньке в иное существование, всегда спокойно и светло. А я так и с большим любопытством. Мне кажется, после смерти мы будем очень много знать. Для нас смерть — это факт жизни. Мы никогда ее не чурались, она неизбежна. Мы с ним говорили о смерти в совершенно практическом плане еще до того, как нас выслали. Мы жили в России, у нас были дети мал мала меньше, младшему было 5 месяцев, когда они обнаружили “Архипелаг ГУЛАГ”. До того, как он вышел на Западе, три с половиной месяца прошло. Мы понимали, что его в любой день могут убить. Ну то есть — наедет машина… Как у нас умеют. Он мне говорил, что я должна буду сделать в первую очередь, какой порядок печатания, свои пожелания, как растить детей.
ОДИН ДЕНЬ БЕЗ ИВАНА ДЕНИСОВИЧА
Несколько алых гвоздик на заборе, букетик полевых цветов да пара садовых гладиолусов — так местные жители деревни Троице-Лыково простились со знаменитым соседом.