Бункер вождя строили смертники
[1] [2] [3] [4]Один из них, чудом выживший в лагерях, вспомнил, как это было
Он снова спустился в бункер через 50 лет — только после того, как этот объект рассекретили. Оказавшись под толщей земли и металла, Николай Иванов горестно вздохнул:
— Тут я и схоронил свою жизнь…
Единственный из привлеченных в 41—42-м годах к строительству бункера Сталина в Куйбышеве, кто не побоялся открыться. Несмотря на подписку о неразглашении и годы лагерей.
Несколько лет назад мы связывались с Николаем Ивановым, но он напрочь отказывался общаться с журналистом. А незадолго до своей смерти позволил лишь сотрудникам музея “Бункер Сталина” записать свою исповедь на пленку.
Вход в музей — в одном из неприметных дворов в центре Самары. Трудно поверить, что под нашими ногами спрятан огромный “подземный Кремль”.
— С самого начала войны Сталин начал вынашивать идею второй столицы. Куйбышев (ныне Самара), который огибает водная преграда — Волга, показался ему наиболее защищенным городом. Оставалось подготовить военную резиденцию для членов Политбюро, — Тимофей Захарченко, бывший директор “Бункера Сталина”, ведет меня глухими коридорами. — Когда объект рассекретили в 90-м году, меня назначили руководить музеем. Я удивился, что “подземный Кремль” был построен без “барских замашек” — внутри все очень скромно… Это военный объект, обеспечивающий полную безопасность своим обитателям. Чего не скажешь об участниках строительства. Для секретных работ привлекли молодых людей со всего Союза. Часть — сотрудники Метростроя…
Иванов — единственный, кто решился связаться с работниками музея. Письмо от него, из Каменска-Шахтинска Ростовской области, было адресовано директору музея. Телефона у автора не оказалось, и Тимофей Захарченко лично выехал по указанному адресу.
— Мы с вами можем быть полезны друг другу, — сообщил Николай Иванов, открыв дверь и настороженно проверив служебное удостоверение гостя. — Вы хотите узнать о строительстве. А я… понять, почему так сложилась моя судьба…
Родился Николай в 1924 году в Ленинградской области. После железнодорожного училища был распределен в Москву, несколько месяцев проработал в Метрострое. А во время войны его направили в Куйбышев.
— Когда я прибыл в город, место строительства было обнесено ограждением, за которым уже вырыли два котлована, — хрипловатый голос Иванова звучит из диктофона. — Почти 700 строителей поселили в общежитии. Когда часть работников заявила, что предпочитает идти на фронт, нежели отсиживаться на мирных работах, “бунтовщиков” ночью подняли с кроватей энкавэдэшники, затолкали в фургон и увезли в неизвестном направлении…
Чтобы незаметно выкопать 70-метровую яму, нужно было куда-то девать 25 тысяч кубометров земли. По ночам грунт вывозили на грузовиках за город. Сначала Иванов участвовал в этих работах, а в марте 42-го выяснилось, что главному инженеру Юлиану Островскому требуется стенографист. Николая Никитовича взяли за каллиграфический почерк…
Сталин лично спускался в бункер?
Документального подтверждения того, что Николай Иванов действительно был стенографистом при строительстве бункера Сталина, нет.