Полувечный скандалист
[1] [2] [3] [4]50-летний Александр Невзоров остается верен себе “600-секундному”. “Чем вы циничнее, жестче, бесстыднее, тем вы успешнее”, — утверждает он
Двадцать лет назад Александр Невзоров был знаменит до необычайности. Когда в вечернем эфире включалась его программа “600 секунд”, улицы городов всего Советского Союза пустели, все липли к телеприемникам смотреть своего Сашеньку. Затем в его жизни произошло много кульбитов: он возненавидел демократов, избирался в Думу, клал с прибором на ее заседания, хотя на одном из них успел подраться со священником Якуниным, возделывал свое “Дикое поле”, которое называли “некрофильским”, страшно эпатировал в откровеннейшем фильме “Чистилище”, клялся в безумной любви к лошадям… Словом, он над нами издевался… Ну что с него возьмешь. Что еще успеет придумать в этой жизни Невзоров, чем порадует себя и публику — науке это неизвестно. Зато точно известно, что завтра ему 50. Заранее не поздравляем.
“Я не сумасшедший!”
— Вы довольны жизнью?
— Трудно быть довольным своей жизнью. Я думаю, очень мало на свете есть людей, которые всем довольны. Да и не задаю я себе такие вопросы.
— Ну а себя вы любите, ненавидите или в разные моменты по-разному?
— Редко человек адресует к себе самому либо любовь, либо ненависть, только если он совсем сумасшедший. Существуют некие функции: идеологические, трудовые, семейные, хозяйственные, дружеские, и я есть исполнение этих функций.
— Я недавно прочитал вашу колонку, которую вы ведете в одном журнале. Извините, но мне это показалось немножко патологией.
— А в чем там патология?
— Но вас называли когда-то некрофилом.
— Называли. Но что меньше всего меня беспокоит — это общественное мнение.
“А я всю правду иногда и не говорю”
— Давайте о популярности. Во времена “600 секунд” вы были настолько популярны, что если бы тогда прошли президентские выборы, то вы бы этим президентом и стали.
— Во-первых, я не знаю никаких сослагательных наклонений. Во-вторых, свою работу репортером я считаю некоторым недоразумением. Ведь разбой бывает разный. Совершенно необязательно это разбой на море или в лесах. Может еще быть и информационный разбой, который порой так же доходен. Если в молодости человек занимался разбоем, пусть информационным, неужели вы думаете, так приятно, что ему все время об этом напоминают?
— Просто так вышло, что вас помнят прежде всего по тому, чем вы занимались 20 лет назад. Я тоже хочу кое-что вспомнить. Вы будете отрицать, что были связаны с КГБ?
— Все были всегда связаны с КГБ. Конечно, у меня была масса контактов и взаимовыгодного сотрудничества. А что здесь такого? Это же был КГБ моей родины, а не Уганды и не Франции.
— Вы хотите сказать, что использовали их? Но и они использовали вас тоже?
— Если вы не знаете, я вам расскажу: это всегда именно так и бывает.
— Я с ними не сотрудничал, поэтому мне интересно. Но вы же, наверное, не доносили на ближних?
— А этого от меня не требовалось. От меня требовалось выполнение тех задач, которые казались разумными комитету, а мне от них нужна была та информация, распространение и игра с которой казалась для меня полезной.